— Почему зрителям нравятся комедии про полицейских?

— Знаю, что люди сходят с ума по ним, но почему — не знаю. Люди почему-то неравнодушны к преступникам и к тому, что они вытворяют. Половина моих друзей стали полицейскими, а другая половина сидит в тюрьме. Такое впечатление, что по-другому не могло и быть. Возможно, это случилось потому, что мы росли в неправильном месте и в неправильное время.

— Вы имеете в виду Бостон и его пригороды в 80-е и 90-е?

— Да. У меня есть знакомый, который объездил весь мир, но и он согласен, что нет более крутой мафии, чем ирландская, которая была очень активна в Бостоне. Чего стоит только одна банда Уинтера Хилла: она контролировала весь преступный мир Бостона лет 30, между отдельными группировками шла война. Помните «Отступников» Мартина Скорсезе?

— Но «Отступники» — это драма, а у вас получилась комедия, причем это ваша первая комедийная роль.

— Давно хотел попробовать свои силы в комедии. Я знал, что многие драматические актеры пробовали сменить жанр, но у них ничего не вышло. Мне показалось, что «Копы» — это мое.

— Когда вы поняли, что у вас с Уиллом Ферреллом получится прекрасный комедийный дуэт?

— Во время нашей первой встречи за обедом в ресторане. Знаете, большинство комедиантов ведут себя в реальной жизни совсем иначе, нежели на экране, даже, можно сказать, прямо противоположно. Однако Уилл не такой: он добрый, нежный и ласковый — ну прямо как в кино.

— Старались ли вы копировать какого-нибудь комедийного актера или искали собственный стиль?

— У меня свой стиль, и в комедии я себе не изменил. Я очень ловкий, был самым младшим из девяти детей. Но я очень язвительный и часто попадал в передряги из-за своего языка. Однако я никогда не стесняюсь сказать то, что думаю. Мир, в котором происходит действие фильма, мне очень хорошо знаком.

— Уилл и Адам работают вместе многие годы. Вам было интересно наблюдать за ними на съемочной площадке?

— Да, очень. Они не прятались от всех по углам, а, наоборот, вели себя очень открыто, поэтому я и все остальные чувствовали себя частью одной команды.

— У вас были возможности для импровизаций, и если да, то воспользовались ли вы ими?

— Да. Утром мы пару часов снимали все по сценарию, а остальное время импровизировали на все лады. Наши съемки были похожи на марафон по схождению с ума.

— У вас есть любимая сцена в фильме или, возможно, незабываемый момент съемок?

— Все было запоминающимся, ведь мы каждый день работали очень весело. Я все ждал, что кто-то скажет: «Ну все, баста! Пора всерьез приступить к делу, мы все-таки здесь кино снимаем». Но этого так и не произошло. Наоборот, все поощряли мое прогрессирующее сумасшествие. Когда же я достиг своего пика, у меня возникло ощущение, что в огонь только что подлили бензина.

— Как вы думаете, о чем этот фильм?

— О понимании смысла жизни, который к каждому приходит по-разному.

— А вы теперь понимаете жизнь? И если да, то как это случилось?

— Если бы у меня было четыре сына вместо двух сыновей и двух дочерей, то я бы, скорее всего, остался все тем же болваном, каким и был (смеется). Рождение дочери меняет вас. Это меняет все на свете.

— Какова цель вашей Youth Foundation?

— Вы знаете, где я вырос. Как я могу выйти из той среды и забыть свое прошлое? Теперь я вдохновляю детей следовать за своими мечтами и не отступать до конца. Мы хотим помочь детям. Мы просим деньги у людей, у которых они есть и которые тоже хотят помочь. Из этих средств мы оплачиваем детям обучение и посылаем их в летние лагеря. Самое важное для меня — вернуться в родные пенаты и сказать этим детям: «Я тоже отсюда, но посмотрите, чего я смог добиться. Я бросил школу в девятом классе, но когда я начал упорно работать, моя жизнь стала меняться в лучшую сторону».

— В Голливуде говорят, что у вас очень хорошая рабочая этика.

— Я не считаю, что буду заниматься этой профессией всю свою жизнь. Я очень тяжело работал для того, чтобы оказаться там, где я сейчас, и я благодарен за все шансы, которые мне когда-либо давали. И, как вы понимаете, я не хочу это все выбросить коту под хвост. Однако, если завтра моя карьера закончится, я буду счастлив тем, что имел. Но пока у меня все идет хорошо, я еще поснимаюсь.